Задача любой революции или аналогичного бесчинства – заманить в светлое будущее как можно больше поверивших в сладкие обещания. Другими словами, — соучастников. Дескать, теперь «всего делов-то» — это ухватить оглоблю потолще и айда чужие амбары да лавки крушить! «Грабь награбленное!» — из простого пьяного вопля превращается в правило жизни. Так было во Франции. Так случилось и в России в 1917 году.
Всяка нечисть бродит тучей…
Из большевистской характеристики на комкора РККА Георгия Базилевича: «…С 1922 г. по 1923 г. …исполнял обязанности начальника Гохрана и председателя треста «Русские самоцветы». Возглавлял работу по изысканию средств внутри страны, в процессе которой были обнаружены царские сокровища»… Стоп! Царь своих сокровищ никогда не прятал – зачем? А вот если перевести эти благостные фразы с официального языка на блатную феню (уж кого, а уголовников среди революционеров тех лет более чем хватало: и Мишка-Япончик, и Лёнька Пантелеев, и батька Махно, и сам легендарный разбойник Котовский и т.д. – авт.), то резюме должно звучать иначе. Например:
— «С 1922 г. по 1923г. крышевал Гохран и трест «Русские самоцветы». В составе ОПГ организовывал в России массовый «гоп-стоп» по отъему денег, драгоценностей, мебели, картин и проч. у тех, кого посчитал «врагами революции» или просто зажиточными барыгами. Наибольший фарт Базилевич словил, добравшись до царских сокровищ и т.д.
Сразу оговоримся: после выстрела «Авроры» Россию бросились грабить все кому не лень: от матросов и крестьян до новосозданных наркомов. Базилевич, бывший до того просто неплохим командиром, был ими же назначен на пост «пахана»: наворованное в общак ведь нужно было сортировать, «честно» оценивать, а кто это мог сделать кроме человека с партбилетом? Он и делал…
Проиграв на поле боя панской Польше, большевики решили откупиться от навязанных репараций в 30 млн. золотом … именно царскими драгоценностями. Старательный Базилевич составил на имя Ленина подробную докладную с описью наиболее дорогих ценностей «дома Романовых». Естественно, туда отобрали не купеческие дутые побрякушки, а «самое-самое». Вождь с наслаждением изучил список и конечно дал «добро». Начался невиданный грабёж, к которому приложили руку (и не одну) многие партийцы и который длился долгие годы.
Через Гохран, который контролировал Базилевич, за рубеж потекли бриллианты, изумруды, рубины, золото, платина и т.д. Вывозили дипкурьеры, дипломаты, техспецы, тащили и контрабандно, запихивая в трусы, каблуки, лифчики, детские игрушки. Таможня, частично состоявшая из бывших царских чиновников, частично – из вчерашних паровозных кочегаров работала как решето: если первые отлично знали, где лучше прятать украденное, но не искали, то вторые, наоборот, понятия не имели – где искать.
В этом потоке встречались и весьма видные «коминтерновцы». Например, большевистский писатель и гражданин США Джон Рид, которого нам в советских школах втюхивали наравне с Толстым и Чеховым, умудрился набить каблуки своих американских чоботов редчайшими российскими бриллиантами из Гохрана. Туда они попали очевидно в качестве обещанного бонуса за его хвалебный опус «Десять дней, которые потрясли мир». Впрочем, несмотря на дырявость таможни, именно там писателя попросили разуться… Крики «моя-твоя не понимай! Враги подбросили!» и т.д. не помогли. Скандал дошел до Ильича и тот …лично приказал писателя отпустить. При этом вернуть ему и сапоги, и бриллианты: ну не босиком же человеку и не с пустыми ногами на американский берег ступать! Говорят, что в эту минуту у Ильича был очень добрый прищур, а Базилевич утёр холодный пот. Ненадолго: в 30-х годах его расстреляли. То ли кому-то чего недодал, то ли знал уж очень много.
В заколдованных болотах там кикиморы живут…
Естественно, активировались многие зарубежные «активисты». Особо суетились те, кто занял уютные посты в заграничных осколках «Коминтерна» для того, чтобы, дескать «двигать революцию дальше». Некий ловкач по фамилии Джейме, подвизавшийся в германском Коминтерновском офисе, лично знавший Ленина (а кто не знал Ильича в Германии? – авт.) по собственноручным запискам вождя был вхож в Гохран, как в сортир собственной квартиры. Там приятель Владимира Ильича буквально горстями сгребал царские бриллианты в особый кофр. Конечно, «для поддержки германского пролетариата», для чего редчайшие ювелирные изделия разламывались почти вручную, золотая и платиновая основа бросалась на месте за ненадобностью. (Впрочем, ее тут же подбирали шустрые охранники и прочая челядь, включая уборщиц). Камни конечно были много дороже и занимали по сравнению с золотым ломом меньше места в заветном кофре. «Немецкий пролетариат», наравне со всеми питавшийся мерзлой кониной и ожидавший светлого «завтра», о такой о себе заботе конечно ничего не знал.
Вскоре на лондонском аукционе «Кристи» была разово выставлена партия редчайших бриллиантов и изумрудов «дома Романовых» весом почти аж в 10 кг! Продавцом значился некий клерк по фамилии Вейс, связанный и с Коминтерном, и с российским Гохраном и с проходимцем Джеймсоном. Там же пытались продать и Большую императорскую корону(!), усыпанную тысячами редчайших бриллиантов, но… не получилось: даже алчные западные барыги не решились на такую значимую авантюру – слишком уж непредсказуемы могли быть международные реакции.
А вот брачную корону императрицы Александры Фёдоровны в 1926 году Гохран всё же сумел загнать тому же Норманну Вейсу. А он ее кратно перепродал на аукционе: в доле все? Всего лишь «женских украшений» императорской династии большевики умудрились расковырять и перепродать более чем на 500 млн. рублей! И это конечно весьма условная цифра, нарисованная в отчетах самими же работниками Гохрана, о какой тут правдивости можно говорить? Из 773 ювелирных предметов, принадлежавших лишь царице, сегодня в Алмазном фонде хранится чуть более …110 изделий. О судьбе остальных отлично известно в отчетах аукционов «Кристи» и «Сотбис». Впрочем, это уже история, хоть и весьма драматичная: тогда директор Оружейной палаты Дмитрий Иванов, понимавший варварское разбазаривание драгоценностей ему остановить невозможно, пустил себе пулю в лоб. Наверное потому, что не был «настоящим большевиком»…
Если есть там соловьи, то – разбойники!
Набивая руку (и карманы!) на варварских операциях с драгоценностями царствовавшего дома, соратники Ильича ни на минуту не оставляли без внимания и многочисленные православные храмы, тоже переполненные ценнейшей церковной утварью, редкими иконами, высокохудожественными мозаиками и т.д.
Именно «рыцарям революции» принадлежит идея монетизировать православную веру: «почем опиум для народа?» Цена оказалась очень высокой.
Прикрыть очередной грабеж власти решили благородной целью: борьбой с величайшим послереволюционным голодом, охватившим Россию. Уже к началу 1922 года более чем 23 миллионам россиян в прямом смысле нечего было есть. Если в городах ещё хоть как-то власти могли поддерживать жизни горожан, то деревни были брошены на произвол судьбы: щипали лебеду, грызли кору деревьев, процветало людоедство… Тут-то и появился Декрет ВЦИК «О ценностях находившихся в церквях и монастырях». В 1922 году этот документ был дополнен уточняющей припиской о необходимости «изъятия из церковных имуществ всех изделий из золота, серебра и драгоценных камней»: партия сказала «надо!»
Остальные традиционно ответили «есть!» и с улюлюканием бросились в храмы. Самое постыдное в том вандализме было то, что большевики обманули даже самих ортодоксальных своих сторонников: награбленное они вовсе не собирались обменивать на хлеб для голодающих.
Из письма Ленина от 19 марта 1922 года соратникам по Политбюро:
«…Мы можем обеспечить себе фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей (надо вспомнить гигантские богатства некоторых монастырей и лавр). Без этого фонда никакая государственная работа вообще, никакое хозяйственное строительство в частности совершенно немыслимы…» Ни про зерно, ни про хлеб, ни про муку вождь не вспомнил, зато о «гигантских богатствах церквей и лавр» не забыл. Собственно, этот Декрет и стал той самой командой «фас!», по которой соратники вождя начали свою кровавую церковную свистопляску…
То, что сама русская православная церковь без всяких указов и декретов, видя, к чему привел залп Авроры, уже начала свой сбор средств в пользу голодающих, организовав в 1921 году Комитет помощи таковым, большевики «оценили». Они просто …отняли у церковников собранные теми в 1922 году девять миллионов золотых рублей, золотые изделия, бриллианты и т.д. Сопротивляющихся священников зверски убивали. Куда пошло собранное церковниками добро (а всего по стране собрали более миллиарда), Советы не отчитывались. Зато в те же самые дни активно …вывозили на экспорт российское золото вагонами: «Фонд», о котором обмолвился вождь, должен был пополняться любой ценой, даже такой фатальной. Он и пополнялся…
К середине лишь 1922 года в печально известный Гохран чекисты сгрузили 17 пудов золотых изделий, 12 пудов серебра, а драгоценных камней вообще без счету. Сколько при этом осело в карманах самих революционеров, сегодня сказать точно невозможно. Но можно предположить, что лишь на уворованное власть могла бы без труда остановить чудовищный голодный мор. Но… не остановила, хотя грабеж продолжила. Причём, грабеж продуманный и просчитанный.
Наталья Троцкая (жена Троцкого), ведавшая в молодой республике отделом музеев (проще говоря «смотрящая» за ними – авт.), обеспокоенная тем, что награбленное реализуется не по-хозяйски, тут же вмешалась в процесс, сделав громкое заявление:
— «…Означенные предметы могли бы быть использованы… при реализации их на иностранном рынке … например, в Сербии, Болгарии, Армении, в Константинополе. Здесь церковная утварь всегда находила хороший сбыт. Англия, Франция тоже интересуются…» Как говорится, «большевикам поперло!» Стоит ли удивляться, что и в наши дни на аукционах «Кристи» и «Сотбис» частенько выставляются лоты с изделиями, якобы «обменянными» на хлеб для голодающих молодой советской республики?
Деятельность супруги Натальи активно поддерживал и второй человек во власти – Троцкий. Он писал: «…Для нас важнее получить в 1922-23 г.г. за известную массу ценностей 50 миллионов, чем надеяться в 1923-24 г.г. получить 75 миллионов. Вывод: нужно спешить до последней степени!» Они и спешили. И святотатствовали. Например, легендарный серебряный иконостас Казанского собора, отлитый из трофейного серебра, добытого в наполеоновской войне казачьим атаманом Платовым, просто разломали на куски и растащили по карманам. Из полученных от продажи части ценностей почти 5 миллионов золотых рублей лишь пятая часть (сущие крохи) действительно пошли на закупку продовольствия, остальные же…
P.S.
Подсчитали – прослезились…
В 1935 году во время инвентаризации имущества на кремлевских складах был обнаружен неизвестный несгораемый шкаф. Чекисты по документам определили, что сейф когда-то принадлежал ближайшему соратнику Ленина Якову Свердлову. Под присмотром вельможных понятых во главе с главой НКВД Генрихом Ягодой сейф вскрыли. Вскоре на стол Сталина легла докладная записка, в которой скупо перечислялось все найденное в железном ящике «верного ленинца»: золотые монеты царской чеканки на сумму 108.525 рублей, 705 ювелирных изделий, кредитные билеты на 750 тысяч рублей, несколько паспортов на имя самого Свердлова и т.д.
Очевидно, фальшивые документы Яков Михайлович заготовил для того, чтобы, устав от грабительского куража революции, сбежать с ними и наворованным в далекий «зарубеж». Всё остальное (всё ли на самом деле? – авт.) должно было обеспечить спокойную старость «верного ленинца» в какой-нибудь чухонской стороне. Не успел: «испанка», люто косившая обессиливших от голодухи простых россиян, не пожалела и номенклатурного чиновника.
Источник: argumenti.ru